При Тарквинии Гордом численность сената заметно сократилась. Ливий рисует яркую картину террора по отношению к сенаторам со стороны последнего римского царя (I, 49, 2-7). Поэтому после свержения тирании Тарквиния перед сенатом встала проблема пополнения своих рядов. И наша традиция свидетельствует, что число сенаторов вновь было доведено до 300.
Важнейшее значение имеет вопрос о том, кто именно, представители каких сословий вошли в римский сенат в первый год республики. Были ли допущены в него уже тогда плебеи?
Дионисий (V, 13, 1) сообщает, что те новые члены сената, которые пополнили его в первый год республики, были выбраны из народа. Ливий (II, 1, 10-11) пишет, что в тот раз в сенат вошли представители сословия всадников.
Фест в одном случае (304 L) называет тех, кто пополнил сенат в 509 г. до н. э. плебеями, в другом (36 L) - всадниками.
Ливий и Фест связывают с lectio senatus 509 г. до н. э. возникновение формулы patres conscripti, где patres - это старые члены сената, а conscripti - новые.
В действительности, эта формула восходит к эпохе царей и обозначает патрициев, отобранных царем для своего совета (сената). Это утверждение позволяют сделать нам свидетельства Дионисия (II, 47) и Цицерона (Phil., XIII, 28).
Формула patres conscripti на протяжении всей республики сохраняла свой первоначальный смысл как официального юридического обозначения сената и никогда не отражала те социальные изменения, которые претерпевал сенат. Patrum auctoritas и власть при интеррегнум даже после допуска плебеев во 2-й половине V в. до н. э. всегда являлись компетенцией сената в целом.
Главные доводы в пользу такого суждения следующие:
1. Контекст латинских авторов доказывает, что patres = senatus (особенно ярко это видно у Цицерона в диалоге "О законах" (III, 10)).
2. Тогда, когда patrum auctoritas стала предварительной, она, несомненно, адекватна предварительному senatus consultum.
Вместе с тем, остается вопрос, был ли сенат в V в. до н. э. исключительно патрицианским, или уже на заре республики стал патрициански-плебейским.
Поиск правильного ответа лежит через изучение характера внутреннего развития Рима в V в. до н. э., магистральной линией которого была то затихающая, то разрастающаяся с новой силой борьба между патрициями и плебееями.
Сенат в течение I-го столетия республики служил оплотом римского патрициата, его организующей силой, можно сказать, органом, олицетворяющим патрициат. И Дионисий, и Ливий предполагают сенат исключительно патрицианским, употребляя безразлично patres, patricii, senatus, senatores для обозначения партии патрициата, руководимой сенатом в борьбе против плебеев.
Среди требований плебейских вождей нельзя отыскать требований типа: увеличить (или дополнить) сенат за счет плебеев, или обязать высших магистратов произодить свободное избрание сенаторов и из плебеев, или, наконец, уравнять в правах плебейских и патрицианских сенаторов (если допустить, что плебеи входили в сенат, и он делился на полноправных patres и неполноправных conscripti). Напротив, целью политической борьбы для плебеев служило право занимать курульные должности, что как раз и открывало им доступ в сенат.
Стоит ли полностью отвергать свидетельства традиции о зачислении в сенат плебеев в первый год республики? Вовсе нет, если при этом сделать очень важную оговорку, которую делает Дионисий (V, 13, 5), а именно: прежде чем стать сенаторами, они стали патрициями. Через несколько лет ситуация повторилась в отношении Аппия Клавдия. Он был введен в состав сената после того, как сенат и народ записали Клавдия в патриции (Dion., V, 40, 5).
Примечательно стремление сохранить таким образом состав сената патрицианским, даже идя на уступки плебеям.
Итак, lectio senatus первого года республики представляется следующим образом. Наряду с потомственными патрициями в сенат вошла группа плебеев, потеряв при этом свою сословную принадлежность, а вместе с этим утратив и цели и интересы плебейского населения Рима настолько, что уже через несколько лет весь сенат выступал как сплоченный патрицианский орган.
