Сельское хозяйство продолжало оставаться основой экономики как Италии, так и провинций. Если тем не менее мы говорим о нем в конце нашего очерка, посвященного анализу социально-экономических явлений эпохи империи, то лишь потому, что в области аграрных отношений по преимуществу выступали симптомы кризиса рабовладельческой системы хозяйства.
В Италии массовые земельные конфискации конца республики в пользу солдат* могли привести к некоторому ослаблению крупного землевладения. Однако это явление не следует преувеличивать. Далеко не все ветераны действительно возвращались к земледелию. Многие из них, отвыкнув от сельского хозяйства и деревенской жизни, предпочитали оставлять свои участки в руках старых собственников, довольствуясь получением с них арендной платы. Кроме этого, новые собственники часто продавали свои участки либо старым владельцам, либо богатым горожанам, стремившимся вложить свои сбережения в землю. Таким образом, к началу империи фактические положение вещей мало изменилось.
Но если даже земельные пертурбации I в. до н. э. и привели к временному ослаблению латифундиального хозяйства и усилению среднего и мелкого землевладения, то очень скоро
__________
* Считают, что 120 тыс. наделов было роздано Суллой, 80 тыс. — Цезарем и 170 тыс. — Октавианом.
579
процесс концентрации земли снова выдвинул на первое место крупное хозяйство и крупные земельные владения.* Во всяком случае, уже в середине I в. н. э. литературные источники снова говорят о латифундиях и о том, какую угрозу они несут Италии. Таково известное свидетельство Плиния Старшего:** «Говоря по правде, латифундии погубили Италию, а также и провинции». Петроний в «Сатириконе» (см. гл. IX) рисует фигуру вольноотпущенника Тримальхиона, который был так богат, что его владения «птице не облететь, зверю не обежать». У него было столько рабов, что едва ли и десятая часть их знала в лицо своего хозяина. Конечно, Тримальхион — карикатура, и его богатства в огромной степени преувеличены. Но если в художественной литературе мог появиться такой образ, то, очевидно, в основе его лежали какие-то реальные факты.**
Большую ценность для суждения о сельском хозяйстве Италии середины I в. представляет сочинение Колумеллы «О сельском хозяйстве» (эпоха Нерона). В предисловии он пишет:
«Я слышу, как часто у нас первые люди в государстве обвиняют то землю в бесплодии, то климат в давней и губительной для урожаев неравномерности. Некоторые даже как бы смягчают эти жалобы ссылкой на определенный закон, земля, по их мнению, усталая и истощенная роскошными урожаями старых времен, не в силах с прежней щедростью доставлять людям пропитание. Я уверен... что эти причины далеко отстоят от истины... Я думаю поэтому, что дело не в небесном гневе, а скорее в нашей собственной вине. Мы отдаем сельское хозяйство, как палачу на расправу, самому негодному из рабов, а при наших предках им занимались наилучшие люди и наилучшим образом».
Этот отрывок представляет интерес в двух отношениях: во-первых, в нем содержится прямое указание на кризис, который переживало в I в. сельское хозяйство Италии; во-вторых, Колумелла указывает и на его причину, считая таковой рабство. В другом месте своего произведения (I, 7) он объясняет, почему не выгодна обработка полей рабским трудом:
«Рабы дают за деньги господский скот для работы на стороне, пасут и рабочий и остальной скот плохо, дурно пашут землю; показывают при посеве гораздо больший против настоящего расход семян; они не заботятся о том, чтобы семена, брошенные в землю, дали богатый урожай; а свезя его на гумно, они даже уменьшают его количество во время молотьбы либо утайкой его части, либо небрежной работой. Ибо они и сами крадут зерно и от других воров плохо его оберегают. Наконец, при уборке зерна в амбар они неправильно показывают его количество в счетной записи. Таким образом, как управляющий, так и рабы мошенничают, а поле приходит
__________
* Значительная часть последних лежала под пастбищами или являлась охотничьими и парковыми заповедниками.
** Естественная история, XVIII, 35.
*** Жалобы на рост крупных поместий и поглощение ими мелких в изобилии разбросаны в литературе I в. Мы встречаем их у Сенеки. Ювенала и др. Правда, они не лишены риторических прикрас.
580
в негодное состояние. Поэтому, как я уже сказал, такое имение, которое лишено частого присутствия владельца, необходимо сдавать в аренду».
В связи с этим Колумелла уделяет много внимания колонам, мелким свободным арендаторам земли. Это место (I, 7) очень важно, так как из него мы узнаем, каково было положение колонов в середине I в.:
«Владелец имения должен прилагать тщательную заботу ко всем прочим статьям имения, в особенности же к находящимся в нем людям. Эти последние распадаются на два разряда: на колонов и рабов, незакованных и закованных. К колонам он должен относиться снисходительно и стараться идти им навстречу в их нуждах; он должен быть более требовательным к их работе, нежели к платежам... Но и господин не должен слишком настаивать на своем праве и обязательствах, наложенных на колона, как, например, на точном соблюдении сроков платежей, доставке дров и прочих мелких обязанностях колона... Также и Люций Волузий, бывший консул, человек чрезвычайно богатый, еще на моей памяти утверждал, что то поместье находится в самых счастливых условиях, при котором имеются колоны, издавна живущие в этой местности, как бы по наследству перешедшие к владельцу и связанные с ним близкими отношениями с самого рождения».
Сравнивая с Колумеллой в этом вопросе более ранних аграрных писателей, Катона и Варрона, мы нигде не найдем у них, чтобы сдача земли мелкими участками в аренду играла сколько-нибудь заметную роль в хозяйстве. Очевидно, к эпохе Колумеллы состояние рабочей силы в Италии изменилось. Сокращение внешних войн должно было отразиться на количестве рабов. Рабский труд стал дороже, а это заставило обратить внимание на его низкую производительность и попытаться найти ему замену.*
Однако и сдача в аренду не могла радикально улучшить положение дел. Сам Колумелла признается, что труд колонов в сущности немногим отличается от труда рабов:
«Однако если климат и почва удовлетворительны, то личное хозяйничанье владельца всегда принесет больше дохода, чем сдача в аренду колонам; даже хозяйство через посредство вилика дает больший результат, при условии, конечно, что вилик не окажется небрежным и алчным рабом... Однако в имениях отдаленных, которые владелец не может навещать часто, обработку всякого поля предпочтительнее поручать свободным колонам, чем рабу-вилику; это правило в особенности относится к полям, засеянным хлебом, которым колон может гораздо меньше принести вреда, чем виноградникам или садовым насаждениям; рабы же и этим полям приносят величайший вред».**
Это чрезвычайно ценное признание. Оно говорит о том, что система рабства настолько подорвала производительные силы
__________
* Характерно, что Колумелла уделяет гораздо больше внимания физическому состоянию рабов и их материальному положению, чем его предшественники. Он много занимается вопросом о том, как мерами поощрения стимулировать труд рабов и повысить их рождаемость.
** О сельском хозяйстве, I, 7.
581
Италии, привела рабочую силу к такой деградации, что свободный труд уже не мог спасти положения. Непривычка к систематическому производительному труду, паразитическая нетрудовая психология, экономическая маломощность мелких земельных собственников, их текучесть делали труд колонов крайне недостаточным эквивалентом труда рабов. Само собой разумеется, что переход к свободному наемному труду в сколько-нибудь широких размерах был совершенно невозможен в условиях рабства вообще и в обстановке первого века империи в частности. Спорадическое применение наемного труда в последние столетия республики теперь становилось все более редким, ибо последние остатки наемных рабочих неуклонно деградировали в сторону люмпен-пролетариата.*
Таким образом, в I в., судя по литературным источникам, Италия переживала аграрный кризис. О кризисе говорит и аграрная политика императоров, начиная с Тиберия и кончая Нервой. Конечно, кризисные явления не выступали еще вполне отчетливо и равномерно на всем протяжении I в. и захватывали не все хозяйство. Рядом с ними можно констатировать такие факты, как хорошее, в общем и целом, состояние италийского виноделия и маслоделия (оливководства). Колумелла считал, что лучшим вложением денежного капитала является виноградник. Растущий спрос столицы на вино и масло не смог быть полностью удовлетворен импортом из провинций. Тонкие сорта виноградных вин и оливкового масла, конкурировавшие с лучшими греческими сортами, доставляла Италия, в частности Кампания и Лаций. Торговля с дунайскими областями стимулировала виноделие в долине р. По.
Большую роль в упадке сельского хозяйства Италии, в частности зерновых культур, помимо указанных выше общих причин, играла конкуренция некоторых провинций, где труд был более дешев, а почва еще сохраняла свое плодородие. Правда, Сицилия, которая в республиканскую эпоху была «житницей Италии», теперь потеряла свое значение. Даже ее необычайное плодородие не могло выдержать интенсивного применения рабского труда в течение столетий. Результатом явилось крайнее истощение почвы. Вдобавок к этому два больших восстания рабов сильно подорвали рабовладельческое хозяйство. Место Сицилии заняли Египет и северная Африка.
Август, захватив Египет и превратив его в свое личное владение, много сделал для поднятия египетского земледелия, пришедшего в упадок при последних Птолемеях. Была улуч-
__________
* Для повышения производительности труда рабов помещики-рабовладельцы также начали практиковать сдачу своим надежным рабам участков земли на правах колонов (псевдоколоны).
582
шена ирригационная система и увеличена площадь обрабатываемой земли. Под римским управлением Египет стал главным поставщиком зерна (пшеницы) для Италии. Система эксплуатации осталась прежней. Основную массу непосредственных производителей составляло, как и при Птолемеях, туземное крестьянство, которое принудительно должно было «арендовать» императорскую землю за уплату значительной части урожая.
В северной Африке (Тунисе) интенсивная римская колонизация при Цезаре и Августе создала большое количество средних и мелких земельных собственников. Но и там в середине I в. существовали крупные поместья римских богачей, о чем говорит Плиний Старший: «Половина Африки принадлежала шестерым владельцам к тому времени, когда император Нерон казнил этих последних».* Этот акт переменил титул собственности, но не изменил характера землевладения: крупные частные имения превратились в такие же крупные императорские «сальтусы». Тем не менее в северной Африке, по-видимому, преобладал тип среднего поместья, принадлежавшего римскому собственнику и обрабатывавшегося частью рабами, главным же образом колонами из местного населения. Плодородные речные долины Туниса и Алжира, наряду с Египтом, стали главными поставщиками пшеницы в Италию. В более сухих районах этих областей успешно культивировалось оливковое дерево. Земледелие северной Африки было обязано своими успехами прекрасной системе искусственного орошения.
Южная Галлия была главным провинциальным центром виноградарства. Восточное и южное побережья Испании также производили вино для вывоза, хотя там особенное распространение получило разведение оливки.
Для провинциального земледелия I в. империи характерен относительно меньший удельный вес рабского труда по сравнению с Италией и преобладание различных форм свободной и полусвободной аренды (особенно на Востоке). Явления аграрного кризиса выступают там позднее, чем в Италии.
Во II в. политика Антонинов свидетельствует о попытках борьбы с усиливающимся кризисом в Италии. Возможно, что алиментарная система и связанная с ней организация дешевого кредита принесли некоторое облегчение мелким землевладельцам. Но эти меры являлись паллиативом, не способным остановить процессы неуклонной экономической и социальной деградации италийского крестьянства.
Для характеристики состояния земледелия и положения колонов в конце I и начале II в. драгоценным материалом слу-
__________
* Естественная история, XVIII, 35.
583
жат письма Плиния Младшего. Он был крупным землевладельцем, имевшим несколько поместий в разных частях Италии. Заботливый хозяин, Плиний встревожен рядом зловещих симптомов. Цены на землю в Италии сильно упали, очевидно, в результате длительного аграрного кризиса. Купить имение не представляет большого труда. Но найти рабочие руки является весьма сложной проблемой. Рабов для обработки земли недостаточно, и приходится сдавать ее в аренду колонам. Однако отыскать подходящих съемщиков чрезвычайно трудно. Большинство их маломощно. Они принуждены брать ссуды у владельцев земли под залог своего инвентаря. Продажа этого залога кредитором временно погашает долг, но зато совершенно разоряет колона. Возрастающая с каждым годом задолженность колонов лишает их бодрости и уверенности в завтрашнем дне. Они впадают в отчаяние и перестают заботиться о выплате своих долгов. Производительность их труда падает, они не щадят инвентаря и расхищают урожай, считая, что для себя им все равно нечего беречь.
Какой же отсюда выход? Плиний думает, что единственным спасением является отказ от денежной аренды и переход на аренду из части урожая.*
Такова картина дальнейшей эволюции аграрных отношений Италии, нарисованная внимательным наблюдателем, не теоретиком, но хозяином-практиком, хорошо знавшим италийские условия. По сравнению с временем Колумеллы, мы находим значительное ухудшение. Те явления, которые в середине I в. только намечались, теперь получили дальнейшее развитие: доходность сельского хозяйства падает, количество рабочих рук уменьшается, население нищает. Колоны все больше попадают в экономическую зависимость от владельцев земли. Эта зависимость еще не перерастает в закабаление как массовое явление. Но, очевидно, до этого оставался только один шаг.
Развитие колоната во II в. особенно ясно можно проследить в императорских поместьях (сальтусах). Они существовали главным образом в провинциях. Крупные императорские владения образовались, с одной стороны, благодаря экономическим причинам (концентрации земли), с другой же стороны и преимущественно — в силу политических моментов. Конфискации эпохи террористического режима заложили основу огромных земельных богатств римских принцепсов. Эта основа в дальнейшем была расширена путем покупки» дарения, наследования, освоения новых земель и т. д. Императоры проводили здесь сознательную политику укрепления своей хозяйственной мощи и независимости. К эпохе Антонинов императорский домен по-
__________
* Плиний Младший, Письма, III, 19; VII, 30; IX, 37.
584
лучил стройную организацию путем издания особых уставов (leges), которыми определялся порядок управления сальтусами и внутренние отношения лиц, находившихся на их территории.
Группы императорских .имений объединялись в особые округа. В административном отношении они были совершенно независимы от муниципиев. Во главе каждого округа стоял прокуратор, а каждый сальтус сдавался на откуп главному съемщику (кондуктору). Последний либо обрабатывал землю сам, руками, своих. рабов, либо сдавал ее в аренду колонам (субаренда). Чаще всего встречалась комбинация той и другой формы. Отношения между кондуктором и колонами регламентировались уставом. Как правило, колон должен был уплачивать от 1/4 до 1/3 урожая и, кроме. того, отрабатывать по 6 дней в году в пользу съемщика или владельца земли.
Документы конца II в. говорят об ухудшении положения колонов в императорских сальтусах. Такова, например, .жалоба колонов Бурунитанского сальтуса императору Коммоду (180 — 192 гг.). Колоны слезно жалуются на притеснения кондуктора, который нарушает устав, произвольно увеличивает платежи и отработки, прибегает к насилиям и т. п.
Проживавшие в императорских и частновладельческих имениях колоны во II в. юридически были еще свободны. По окончании срока аренды (обычно пятилетней) они могли оставить поместье. Но эта возможность в большинстве случаев являлась призрачной. Фактически колоны были связаны недоимками и долгами и до их уплаты не могли прекращать аренды. Их зависимость от собственника земли или от кондуктора увеличивалась еще тем обстоятельством, что в большинстве случаев у мелких арендаторов не было своего инвентаря и рабочего скота, и они принуждены были брать это у хозяев. Таким образом, фактически колоны оказывались прикрепленными к поместью, делались его неотъемлемой частью. Если имение переходило к другому собственнику, оно передавалось вместе с инвентарем, рабами и долгами колонов. Эволюция рабства
Колонат был своеобразной формой эксплуатации в сельском хозяйстве, идущей на смену «чистому» рабству, и хотя последнее в первые два века империи еще продолжало играть довольно значительную роль, однако показателем его прогрессирующего упадка было изменение положения рабов, которое хорошо можно проследить по источникам.
Во времена Катона, в эпоху максимального развития рабства, когда рабы в Италии стоили очень дешево, на здоровье
585
раба не обращали никакого внимания. Катон дает много советов, как ухаживать за рабочим скотом, как лечить волов, о лечении же рабов мы не найдем у него ни слова. Больных или старых рабов он рекомендует продавать.
Столетие спустя, при Варроне, рабы все еще продолжают считаться «говорящими орудиями». Однако Варрон уже начинает проявлять некоторую заботу о размножении рабов и о том, как стимулировать их труд мерами поощрения.*
Колумелла идет еще дальше в этом направлении. Помещения для рабов он советует устраивать как можно лучше в санитарном отношении. Он неоднократно подчеркивает, что владелец должен проявлять величайшую заботу о находящихся в имении людях, в том числе и о рабах. Поднятие производительности труда в I в. н. э. становится центральной проблемой. Колумелла уделяет много внимания вопросу о том, как заинтересовать рабов в их подневольном труде:
«В отношении рабов следует придерживаться следующих правил, в соблюдении которых я никогда не раскаивался, с рабами, приставленными к сельским работам, отличающимися хорошим поведением, я разговариваю чаще и непринужденнее, чем с рабами, занятыми личным услужением; видя, что ласковое обращение господина позволяет им легче переносить их непрерывный труд, я иногда шучу с ними и допускаю шутки с их стороны. Часто даже я советуюсь с ними, как бы с людьми более опытными, насчет новых работ, и таким путем узнаю характер каждого и степень сообразительности».**
Чтобы повысить рождаемость рабов, Колумелла допускает ряд льгот по отношению к многодетным рабыням:
«Тех из рабынь, которые отличаются большей плодовитостью и которым приличествует некоторое отличие ради их потомства, мы освобождаем от работ, а иногда и отпускаем их на свободу, если они являются матерями многих детей. В самом деле, какая имеет трех детей, той дается право на освобождение от работ, какая же имеет больше, той дается свобода» (I, 19).
Некоторое улучшение положения рабов в эпоху империи проявлялось также в росте пекулия и вольноотпущенничества. «Пекулием» (peculium — от pecus (скот)) в Риме называли то имущество, которое глава семьи (pater familias) условно передавал в собственность лицам, находившимся под его властью: сыновьям, вольноотпущенникам или рабам. Во времена республики рабовладельцы, особенно из сенаторского сословия, широко использовали право пекулия для организации разного рода предприятий: торговых, ремесленных и др. Зависимые лица вели эти предприятия самостоятельно, уплачивая господину определенный «оброк».
__________
* О сельском хозяйстве, II, 1, 26; 1, 17.
** О сельском хозяйстве, I, 14 — 15.
586
Пекулий был выгоден в первую очередь рабовладельцам, так как давал им возможность, избавившись от непосредственных хозяйственных забот и переложив их на плечи вольноотпущенников и рабов, стимулировать труд последних, расширять свое хозяйство и поднимать его доходность. Но пекулий представлял известные выгоды и рабам, так как давал им некоторую относительную самостоятельность. Рабы с помощью пекулия могли сделать личные сбережения и, выкупившись у своего господина, перейти в сословие вольноотпущенников.
При империи практика пекулия получила широкое развитие в связи с начавшимся кризисом рабовладения. Наряду с колонатом расширение пекулия являлось попыткой поднять рабовладельческое хозяйство на более высокую ступень. На правах пекулия рабам передаются теперь преимущественно земельные участки. Таким образом, рабы, посаженные на землю и переведенные на «оброк», превращаются «как бы в колонов» (псевдоколоны) .
Мы уже не раз говорили об огромном росте вольноотпущенничества, начиная с конца республики. Непосредственной причиной этого была гибель старой аристократии. Но в то же время здесь проявлялись более глубокие процессы распада всей рабовладельческой системы. Рабы становились непроизводительной обузой хозяйства. Переводя их в разряд вольноотпущенников, рабовладельцы могли целесообразнее использовать их труд и хозяйственную инициативу. Колонат, пекулий и вольноотпущенничество в эпоху империи были явлениями одного порядка. Они преследовали цель создать в рамках существующих рабовладельческих отношений более смягченную, а следовательно, более рациональную форму эксплуатации. Однако пока система рабства сохранялась в своих основных чертах, все эти попытки оставались паллиативами, не способными принести коренное улучшение.
Эволюция рабства в сторону его смягчения выступает также в улучшении правового положения рабов. С империи начинаются попытки законодательным путем ограничить произвол рабовладельцев и устранить наиболее уродливые формы рабства. Это законодательство открывает император Клавдий. Мы читаем в его биографии:
«Тех больных или слабых рабов, которых господа отправляют на о-в Эскулапа,* не желая их лечить, постановил считать свободными; они могут не возвращаться к господам, если выздоровят. Кто убьет больного или слабого раба вместо того чтобы отправить его на остров, отвечает как за убийство».**
__________
* Остров на Тибре.
** Светоний, Клавдий, XXV.
587
При Нероне по закону Петрония было запрещено посылать рабов на борьбу с дикими зверями без судебного решения магистрата.* Адриан
«запретил господам убивать рабов и приказал, чтобы их осуждали по суду, если они того заслуживают; также запретил без достаточного основа ния продавать рабов в гладиаторы, а рабынь — в публичный дом».**
При Антонине Пии беспричинное убийство своего раба было приравнено к убийству чужого. Рескриптом на имя одного провинциального наместника император разъяснил, что в тех случаях, когда чрезмерная жестокость господина заставляет рабов искать убежища у статуи императора, то по расследовании дела рабов не следует возвращать к господину.***
В римском праве получает распространение взгляд, что хотя рабство и является узаконенным социальным институтом, однако оно противоречит «природе».
«С точки зрения гражданского права, — пишет Ульпиан,**** — рабы считаются ничем. Однако не так по естественному праву. С точки зрения последнего все люди равны».***** Обострение социальных противоречий и подготовка общего кризиса империи
Однако смягчение формы эксплуатации вовсе не означало понижения нормы, т. е. степени эксплуатации. Наоборот, чем более углублялся кризис рабовладельческого хозяйства, тем сильнее проявлялось стремление рабовладельцев усилить эксплуатацию. В эпоху расцвета рабства бытовое и правовое положение рабов было, как мы знаем, чрезвычайно тяжелым. Раб являлся вещью, его сил и здоровья не щадили, с ним обходились хуже, чем с рабочим скотом. Но так как рабов было много, то количество прибавочного продукта, которое падало на долю каждого из них, было относительно невелико. «Городская фамилия» рабовладельца, в сущности, ничего не делала и вела паразитическое существование. Даже рабы, занятые производительным трудом, работали спустя рукава, ленились, старались всеми способами увильнуть от работы, и поэтому интенсивность их труда была очень низка.
Положение стало меняться в эпоху империи. Число рабов сокращалось, а количество нетрудовых элементов среди сво-
бодного населения увеличивалось. Намечался серьезный кризис рабочей силы. Этот кризис происходил на фоне общего упадка производительных сил центральных районов империи, больше всего истощенных в предшествующий период. Этим были вызваны попытки рабовладельцев поднять производительность труд» рабов и колонов.
Поэтому на протяжении первых двух столетий империи положение трудящихся масс неуклонно ухудшалось. Если, с одной стороны, рабы частично переводились на «оброк» и превращались в «псевдоколонов», если улучшалось их правовое положение, то, с другой стороны, общий материальный уровень их жизни понижался (за исключением той небольшой категории рабов, которым удавалось с помощью личных сбережений выкупиться на свободу). Мелкие арендаторы разорялись и шли к полному закабалению.
Сюда присоединялись гнет имперского аппарата, увеличение армии, рост налогов, злоупотребления чиновников и проч. -Будучи выражением общего кризиса рабовладельческой системы, эти политические явления в свою очередь влияли на экономику, углубляя кризис.
Кризис вызывал обострение социальных противоречий. В то время как на одном общественном полюсе происходила концентрация земельных богатств в руках императора, сенаторской знати, богатых вольноотпущенников, высшего чиновничества, в то время как росло благосостояние верхней прослойки городского населения провинций, — в это же самое время на другом полюсе происходила концентрация нищеты. Рабы, колоны, мелкие торговцы и ремесленники медленно, но неуклонно катились в пропасть разорения и голода. Росло их отчаяние, чувство ненависти к богачам, чиновникам, к римскому государству вообще.
Это был длительный процесс, растянувшийся на два столетия. Кризис подготовлялся медленно и незримо, в самых недрах римского общества. Но зато когда он принял открытую форму, он разразился тем неожиданнее и ужаснее.
Когда мы говорим о внутренних явлениях, происходивших в рабовладельческом обществе, в особенности о явлениях кризисных, мы не должны забывать об одной важной особенности всякого общества, основанного на рабстве: об окружавшей его «варварской» периферии. Это варварское окружение в период возникновения и развития рабовладельческой системы являлось одной из важнейших предпосылок ее существования, поскольку главный контингент рабов вербовался именно из варваров. Но в эпохи кризиса варварская периферия играла другую роль. Как только в результате кризиса начали слабеть военные силы рабовладельческого общества, варвары перешли
589
в наступление. Те, кто раньше являлся чаще всего только пассивным объектом эксплуатации, теперь начали становиться страшной угрозой для эксплуататоров. Нападения варваров углубляли внутренний кризис общества, и дело окончилось его гибелью. Ниже мы увидим, что первое открытое проявление кризиса империи при Марке Аврелии было вызвано ударом со стороны варваров.
Однако прежде чем мы перейдем к этому периоду, нам нужно остановиться на явлениях духовной культуры первых двух столетий империи.
